Пикник на Тенерифе [Пикник на Тенерифе. Король нищих. Святой в Голливуде. Бешеные деньги. Шантаж. Земля обетованная. Принцип Монте-Карло] - Лесли Чартерис

Вновь взглянув на Пегги Уорден, Саймон спросил:

— Как вы считаете, Флин мог убить Байрона?

Пегги подобное предложение просто ошеломило.

— Флин? — переспросила она.

— Вот именно.

— Но он актер, — пыталась она возражать.

Саймон лишь хмыкнул в ответ.

— Большинство убийц тоже в свободное время чем-нибудь еще занимаются. Наш приятель Кондор считает, что убийца — человек с киностудии. Разговор наш вы, возможно, слышали. Но если убийцей мог быть сценарист, режиссер или я, то им вполне мог быть и актер. Факт, что Байрон мертв, и кто-то его убил.

Она задумчиво кивнула.

— Пожалуй, вы правы. Просто как-то не верится. Просто не могу представить Орландо Флина убийцей.

— Пока что у него для этого самые веские основания.

— Но многие ведь недолюбливали Аферлица.

Саймон кивнул, — это было правдой.

— Говорят, Джек Грум его не выносил. Не знаете, почему?

Она покачала головой.

— Представления не имею.

— Не из-за Эйприл Квест?

— Не знаю. — Девушка внимательнее взглянула на него. — Вас это очень интересует?

— Очень, — спокойно подтвердил Святой. — Ведь это — вполне традиционный и достаточно основательный мотив для убийства. Кстати, как Аферлиц был насчет женщин?

Поколебавшись несколько секунд, она решилась все же встретиться с ним взглядом, прямым и открытым.

— Он был изрядной свиньей, — сказала она.

— По отношению к кому?

— Не знаю, меня его личные дела не касались.

— А к вам он никогда не приставал?

Лицо на миг окаменело, но потом она весело рассмеялась.

— Я хорошая секретарша, а хорошую секретаршу найти куда труднее, чем любовницу.

Саймон задумался над ее словами, но потом решил, что она просто не была во вкусе Аферлица. Жертвами Байрона могли быть или девушки наивные и доверчивые, или женщины жесткие и циничные. Невинных девушек могло привлекать то, что Аферлиц — такая важная персона в мире кино и может помочь им сделать карьеру, а с женщинами циничными и расчетливыми можно было обращаться так, как они и ожидали, то есть избегать лишних хлопот.

Зато спокойное самообладание и честность Пегги Уорден для Аферлица просто не могли быть привлекательными: она могла с обезоруживающей простотой противостоять и посулам, и угрозам.

Именно это и привлекало в ней Саймона. Он улыбнулся, подумав, что нравились ему многие девушки. То ли он обладал неисчерпаемыми запасами любви к людям, то ли ему просто везло. Пробыв в Голливуде всего двадцать четыре часа, уже успел познакомиться с такими прелестными девушками, как Пегги Уорден и Эйприл Квест…

Тут он нахмурился. Эйприл Квест… Аферлиц вполне мог счесть ее подходящим объектом. Причем она не скрывала ни то, какими были намерения Аферлица, ни то, что она о нем думала.

Да, продвигался он в расследовании стремительно, но в тупик.

— У вас голова не болит? — спросила Пегги Уорден.

— Голова? — Саймон с трудом оторвался от размышлений.

— Ну да, ваш мозг все время так усиленно работает…

Святой ухмыльнулся, отодвинул тарелку и закурил.

— Извините, дурная привычка.

— Вас на самом деле так заинтересовало это убийство?

— Вы же слышали Кондора — он будет рад моим здоровым идеям.

— Но почему вы так заинтересовались?

Саймон задумался, задавая себе этот вопрос.

— Отчасти потому, что мне сейчас нечего делать, — наконец сказал он. — Отчасти потому, что убийца лишил меня возможности насладиться дебютом и лишил весьма приличного заработка. И вообще дело это по-своему весьма интересно: убийство без улик и без алиби, такое простое и такое неразрешимое. За ним что-то кроется, а я коллекционирую подобные загадки.

— Но вы не полицейский, да и о справедливости, как говорят, у вас представления довольно необычные. Положим, вы придете к выводу, что у убийцы были очень веские причины отомстить Аферлицу…

— Тем более мне интересно узнать, кто это сделал… Это просто потребность — знать ответ к загадке.

Не мог же он сказать, что главное — убийца ведь пытался бросить подозрения на него. Такой вызов Саймон оставить без внимания не мог. В кои-то веки он собрался отдохнуть, и именно тогда его втянули в неприятную историю…

Саймон по многим причинам жаждал услышать сообщение Браунберга, причем отнюдь не по финансам. Поверенный поспешил пройти в кабинет Аферлица, пригласив Пегги Уорден и прикрыв за собой дверь.

Святой же сел за ее стол и открыл ближайший ящик, тут же обнаружив алфавитный указатель частных адресов и телефонов. Только он успел списать адреса и телефоны Лазарева, Кендрикса, Флина и Джека Грума, как в приемную влетели сценаристы.

Торжественно покачав головой, Кендрикс изрек:

— Примите мои поздравления! Я так и знал, что вы это сделаете! Прекрасный способ решать дела с продюсерами! Приехали бы вы пораньше — Голливуд стал бы иным.

— Да, чуть пораньше меня бы устроило, — подхватил Лазаров. — Как подумаю, сколько сил убито на этот сраный сценарий…

— Не расстраивайтесь, — утешил Святой, — вы можете его переработать и продать «Коламбии» под видом новой «Красотки».

Лазаров безуспешно попытался пригладить вихры.

— Честно, я ведь убежден, что такое убийство вполне в вашем стиле. Интересно, как вы сможете выйти сухим из воды.

— Что вы имеете в виду? — поинтересовался Святой.

— Вы же были в городе, когда это случилось. Полицейским нужно было вас сразу хватать и выколачивать показания.

— Меня и в самом деле заподозрили, — признал Саймон, — но я их переубедил. По крайней мере пока. Ведь я не мог оказаться на месте преступления.

— Ах, Господи, — воскликнул Кендрикс, — если бы вы были в доме Байрона, когда это случилось, или сами обнаружили бы труп…

Святой улыбнулся.

— Да, это очень осложнило бы сюжет, — искренне признал он.

Тут из кабинета появилась Пегги Уорден, объявившая:

— Мистер Браунберг просит вас пройти в кабинет.

Они заняли места и закурили. Воцарилось неловкое молчание. Дверь открылась снова, и вошли Эйприл Квест с Джеком Грумом.

Она всем приветливо улыбнулась, и если Святому несколько иначе и загадочнее, то он сам был не вполне в этом уверен.

Браунберг перебирал бумаги, открывал и закрывал портфель, поправлял очки и без конца откашливался. Наконец добившись полного внимания аудитории, он переплел пальцы и торопливо заговорил:

— Понятно, что вам всем хотелось бы узнать, какие последствия для каждого будет иметь смерть мистера Аферлица. Я постараюсь объяснить поскорее. — Карандашом он постучал по стопке бумаг перед собой. — Все ваши контракты были заключены лично с Аферлицем. А его контракт со студией «Парамаунт» предусматривал лишь то, что он брался выпустить некоторое количество фильмов на определенных условиях; что касается вопросов производства и подбора исполнителей, Байрон все замыкал на себя. Поэтому все ваши контракты и не предусматривают передачи прав. Правда, обязательства по контрактам могли бы перейти к наследникам, но у Аферлица их, к сожалению, не было. По его завещанию, наследство следует употребить на организацию большого банкета для всех, кто работает в кино, и банкет будет длиться до тех пор, пока хватит еды и напитков. Не думаю, что участники подобного праздника могут рассматриваться в качестве наследников на предмет обязательств по вашим контрактам. Поэтому с юридической точки зрения вы — свободные люди, разумеется, после того, как завещание вступит в законную силу. Если вас интересует мое мнение, подтверждение его будет лишь простой формальностью.

Лазаров с Кендриксом встали, пожали друг другу руки, отбили три такта чечетки, поклонились друг другу и Браунбергу и снова сели.

Браунберг нахмурился.

— Жалованье будет выплачено по вчерашний день включительно, после этого стороны могут считать свои взаимные обязательства исчерпанными. Вот с мистером Темплером сложнее…

— Что совсем некстати, — пробормотал Саймон.

— Ваше положение несколько двусмысленно, — согласился Браунберг. — Но не думаю, что мы войдем в конфликт. Я могу вам предложить, скажем, три тысячи долларов — жалованье за половину недели. Это нас избавит от необходимости передавать дело в суд, а… будущие гости, полагаю, не пострадают. Полагаю, что наследства вполне хватит на организацию банкета на уровне. Вас мое предложение устраивает?

— В известной мере, — ответил Саймон, который всегда был склонен воспринимать жизнь философски, если не было иного выбора.

Джек Грум подался вперед.

— Вы сказали, что у Аферлица не было наследников. Ну, а если вдруг кто-то объявится и опротестует завещание?

— Он столкнется с обычной в таких случаях практикой: в завещании отдельным пунктом оговаривается, что все, не упомянутые персонально, автоматически исключаются из числа наследников. Спорить будет бесполезно. — Адвокат расплел пальцы. — Есть еще вопросы?